Роман - это литературная форма, которая легче всего горит. Так уж случилось, что...

Роман - это литературная форма, которая легче всего горит. Так уж случилось, что в середине девятнадцатого века каждый житель нашего штетла, будь то мужчина, женщина или ребенок, пребывал в убеждении, что он вынашивает в себе хотя бы один. Этой эпохе, скорее всего, положил начало странствующий цыганский коммивояжер, каждое третье воскресенье каждого второго месяца пригонявший на главную площадь повозку с книгами, которые он рекламировал нараспев, как Истинный источник искушений изумительно изощренный. Что, кроме Эдак и я могу, могло прийти после этого в голову Народу-избраннику? Более семисот романов было написано между 1850 и 1853 годами. Один начинался так: Сколько лет минуло с той поры, когда я в последний раз думал о тех всклокоченных утрах. Другой так: Говорят, каждая женщина помнит, как у нее было в первый раз, а я вот не помню. Третий так: Убийство - отвратительное деяние, кто бы сомневался, но братоубийство поистине самое чудовищное преступление из всех, известных человечеству.
Среди написанного было 272 наскоро завуалированных мемуара, 66 детективов, 97 повествований о войне. В 107 брат поднимал руку на брата. Во всех, за исключением 89, не обошлось без супружеской измены. В 29 влюбленные гадали, что ждет их в будущем; 68 оканчивались поцелуем; во всех, кроме 35, встречалось слово «стыд». Те, кто не умел ни читать, ни писать, сочиняли романы для зрения: коллажи, гравюры, карандашные наброски, акварели. В Библиотеке Янкеля и Брод под трахимбродское творчество была выделена отдельная комната, хотя романы, которые продолжали пользоваться спросом спустя пять лет после их написания, можно пересчитать по пальцам.
Однажды, без малого сто лет спустя, стеллажи этой комнаты обследовал мальчик.
- Я ищу одну книгу, - сказал он библиотекарше, которая присматривала за трахимбродскими романами с детства и была единственным человеком, прочитавшим их все. - Ее мой прадед написал.
- Как его звали? - спросила библиотекарша.
- Сафранброд. Но он мог опубликовать ее под псевдонимом.
- Как называлась его книга?
- Я не помню названия. Он о ней вспоминал постоянно. На ночь мне ее рассказывал вместо колыбельной.
- О чем? - спросила она